КВ-1 и Т-34

[voroniydozor]

Я так понимаю, в нашей Могучей Кучке пошло натуральное разделение обязанностей:  Мирланда строчит про КВ-шек,  N.K.V.D. рисует и периодически подкидывает дас хохмен на тему, а я развлекаюсь тем, что по-всякому изгаляюсь над Т-34 Ну да ладно, не важно. Там кое-кто обещал зарисовк о начале войны, чувствую, не дождусь, напишу первой. Гы, потом сравню)))

Начало войны

Это было страшно. По-настоящему страшно. Там, на снежных финнских полях, душу сковывал ужас, тем не менее, ужас мимолетный. В какой-то момент КВ-1 просто переставал бояться, почти полностью отрешившись от эмоций, и упрямо шел вперед. Потом, после боя, его трясло и на глаза наворачивались слезы, но и это проходило. А сейчас...
Нынешний страх был куда как более глобален. Смерть дышала в лицо, но не танку, не его экипажу, не всему моторизованному корпусу, и даже не армии - но самой стране. И масштаб этой новой опасности вывел привычное восприятие на совершенно иной уровень.
КВ-1 уже никак не мог отрешиться от самого себя и полностью переключиться на сражение - наоборот, он удивительно полно ощущал происходящее. Цвета, звуки, запахи - все было ярким, пронзительным, бьющим по нервам не хуже подкалиберного снаряда.

22 июня 1941 года

Канонаду на границе они услышали рано утром, в предрассветных сумерках. Сонные, повыскакивали на улицу и замерли, не зная, что делать. Приказ о полной боевой готовности пришел всего пару часов назад, но с оговоркой, что возможны провокации, на которые лучше не реагировать. Вслушиваясь в глухие разрывы, люди гадали, что же это - провокация или нападение? Большинство склонялось к мысли о провокации, все-таки Третий Рейх последние годы блистал образцовым здравым смыслом в военных действиях, а война на два фронта была в высшей степени авантюрной. С другой стороны, тот же Третий Рейх периодически отчебучивал такое эдакое, что русские натурально впадали в состояние офигения, да и рокот немецких моторов наводил на подозрения. Почесав головы, народ принял единственно верное решение: попытаться связаться с пограничными частями.
Однако эфир ответил зловещей тишиной.
- Господи... - прошептал кто-то.
- Отставить панику, - нахмурился молодой лейтенант, прибывший в часть всего пару дней назад, и по иронии судьбы оказавшийся сейчас единственным доступным старшим по званию. Вопреки возрасту, парнем он был весьма здравомыслящим, и прекрасно понявшим, что шухер, наведенный высшим командованием еще с вечера и нынешняя канонада суть ну очень жирный намек. - Занять позиции, полная боевая готовность!
Всего несколько минут суматохи - и бойцы рассредоточились по укреплениям. Буквально несколько мгновений спустя над головой взвыли моторы самолетов: глазам изумленной моторизованной части предстало жесткое воздушное сражение. Два "Юнкерса" гнали И-16 к границе, беспрестанно обстреливая его. Русский летчик был обречен.
Приказ стрелять на поражение последовал незамедлительно, но немцы успешно вырулили на высоту и скрылись на западе.
- Война началась... - озвучил кто-то страшную мысль.

23 июня, где-то под Пружанами

Танки Т-26 и БТ-7 были ребятами бойкими, легкими на подъем, маневренными, любимыми как экипажами, так и пехотой. Впрочем, танкисты больше любити БТ-7, считая его лучшей машиной прорыва, а пехотинцы - Т-26, за его забавный "нимб" из поручней вокруг башни - было очень удобно держаться. Сами танки только посмеивались и лихо щеголяли перед артиллерией, но на вторые сутки войны им уже было не до смеха. Судя по скомканным, обрывочным, но неизменно ужасающим сведениям с границы, Вермахт задорно катился по России, сминая сопротивление. Нападение немцы подгадали как нельзя удачно: Красная Армия неспешно реорганизовывалась, поэтому и без бомбежек напоминала пожар в цыганском таборе во время наводнения. Что творилось сейчас попросту не поддавалось определению - ну, разве что матерному.
В обстановке суматохи, хаоса, отсутствия какой-либо связи и зарева пожаров на границе, танки сумели сообразить главное: немцев надо задержать. Конечно, лучше бы победить, но БТ-7 иллюзий не питал. Задержать, хотя бы на пару часов, дать время разлететься страшной вести, придти в себя людям, дождаться подмоги... И когда впереди зарокотали моторы, танки были готовы принять отчаянный бой.
Отчаянного боя не получилось - сражение превратилось в избиение. Тонкобронные и малокалиберные Т-26 и БТ-7 мало что могли противопоставить даже ветеранам Панцерваффе, не говоря уже о молодых, наглых и сильных Т-3 и Т-4.
- Будьте вы прокляты!!! - кричал Т-26, сгорая в огне и отчаянно пытаясь оттянуть момент взрыва боезапаса - дабы дать экипажу возможность спастись. Панцеры лишь холодно усмехались.

- Рус швайне капут! - с презрительным превосходством возвестил Тройка, брезгливо тыкая сапогом тушку погибшего БТ. Ему было скучно - нет, бесспорно, бить слабого противника весело, на надоедает. А зовьетише панцерваффе не особо-то блистали, единственное развлечение - это наперегонки с Четверкой отстреливать маневренные легкие танки. Злое удовольствие приносило и взбивание гусеницами в грязь цветущие русские поля, а впереди еще только маячила воистину "вкусная" цель - Москва. Эх, право слово, восточная кампания ничуть не интереснее войны во Франции!

Где-то в лесах Белоруссии, какое-то июня

КВ-1 вышагивал перед строем из трех морд, сжимая виски, жмурясь, моля Партию, чтоб этот кошмар развеялся видением, и снова видя все те же три морды. Видимо, бардак первых дней войны был заразен, ибо командование выделило в один "железный кулак" его, КВ-1, придурка КВ-2, девочку лет тринадцати, назвавшуюся самоходкой СУ-76, и паренька, претендующего на звание среднего танка. И если КВ-2, хоть и вызывал желание вправить ему мозги ремнем, еще можно было стерпеть, все-таки пушка у него была приличная, то девчонка вообще ни в какие ворота не лезла. Впрочем, ее можно было оставить в тылу, посему куда как больше возмущал КВ-первого средний танк, с которым хочешь-не хочешь, а в бой пойдешь. Братья и самоходка оделись по уставу и выглядели прилично, а Т-34 словно только что из мастерской вылез. Новенький синий комбинезон уже был заляпан пятнами масла, из-под танкошлема выбивались светлые вихры, а на веснушатчатой физиономии красовался черный росчерк.
- Ты где, так тебя разэдак, был?! - не вытерпел, наконец, КВ-1.
- Проверял пути отступления, - отвратительно честно заявил провинившийся.
- Что-о-о?!
- Нас мало, немцев много, - пожал плечами Т-34. - Ну, повоюем. А дальше что, погибать из вредности? Щщщааззз! Если вовремя отступим, то сможем еще попртить жизнь панцерам.
- Самый умный, что ли? - загоготал КВ-2 и отвесил смельчаку подзатыльник, да такой, что Тридцатьчетверка пропахал носом землю. - Да ты еще и слаба-а-ак, удар не держишь! Тыловую оборону надо крепить, брат!
Т-34 невозмутимо поднялся на ноги и отряхнулся.
- Командую здесь я! - отрезал КВ-1. - Отставить шуточки! Ты, - он повернулся к самоходке, - сидишь здесь и никуда не высовываешься, ясно?
- Так точно! - серьезно ответила та.
- КВ-второй, ты останешься с девчонкой, - подумав, сообщил самопровозглашенный командир. Ему очень не хотелось идти в бой с темной лошадкой в напарниках, но деваться было некуда: первые дни войны показали, что война-то сама по себе фигня, а вот маневры!.. С маневренностью у тяжеленного КВ-2 было еще хуже, чем с воспитанием, из двух зол приходилось выбирать меньшее.
- А ты, - КВ-1 ткнул в Тридцатьчетверку, - пойдешь со мной. Ясно?
- Так точно.
- А вон и немцы!
- Поехали! - мрачно скомандовал КВ-1 и с пушкой наперевес вырулил навстречу панцерам.
Это было странное сближение. Немцы шли прогулочным шагом и только что не лыбились на всю арийскую морду, русские, хмурые и собранные, тем более не торопились. Когда они сошлись на расстояние выстрела, Тройка чуть ли не демонстративно прицелился и выстрелил. КВ-1 даже не покачнулся. Довольное выражение на лице немца моментально сменилось растерянным. Еще один выстрел - и снова ни царапинки. Сзади бабахнуло: не выдержал Тридцатьчетверка. С невольным уважением КВ-1 увидел, как какой-то ветеран Панцерваффе медленно оседает на землю, подбитый с одного попадания.
- Зашибись! - протянул Т-34. Выстрелил еще раз, дабы убедиться в том, что ему не привиделось. И тут КВ-1 схватился за голову: убедившись в собственной состоятельности как машины боевой, этот сумасшедший с воплем "всех порву и все такое!" понесся на опешивших панцеров.
- С кем я воюю... - простонал танк. - Довыпендривается же!